Читаем без скачивания Мир, в котором меня ждут. Ингрид - Екатерина Каптен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если бы Ингрид знала, как её сейчас спасал этот обморок, она бы меньше стыдилась своей слабости. Шурик снова всхлипнул как по команде, напоминая, что он тут главная жертва.
– Тем не менее ущерб надо возместить, – строго и чётко сказала Алла Яковлевна. – Я не потерплю, чтобы в моей школе дети драли одежду. Я требую, чтобы родители этой… – Она махнула рукой в сторону Ингрид, которая уже начала приходить в себя. – …возместили ущерб и купили ему новый жилет!
Ингрид, услышав фразу про родителей и возмещение ущерба, быстро пришла в себя, потому что это было самое страшное. Для Ингрид было бы лучше, чтоб Алла Яковлевна часа два таскала её по всей школе за волосы.
– Нет, – чётко сказала директриса. – Я считаю, что жилетка не настолько испорчена, чтобы стоило покупать новую. А если родители девочки заявят в милицию по поводу ушибов? Нам нужны проблемы? Я вообще не вижу смысла этот конфликт выносить за пределы кабинета. Ничего из ряда вон выходящего не произошло. Это просто порванная жилетка.
В руке у директрисы был один козырь, которым она воспользовалась:
– Две недели назад я видела, как этот самый мальчик ногой ударил одноклассницу на лестнице. Она упала и разорвала себе джемпер, зацепившись о перила. – Директриса строго посмотрела на Шурика, который сутуло сидел, запрокинув голову назад, и боялся издать хоть звук. – К ответственности никого не привлекли. Если этот случай мы предадим огласке, тогда мне придётся собрать все хулиганские выходки всех задир в школе. И в таком случае я готова разбираться и с детской комнатой милиции.
– Но он ещё несовершеннолетний! – вцепилась за последний аргумент Алла Яковлевна. – Шурик, сколько тебе лет?
– Одиннадцать, – жалобно промямлил он в ответ.
– Он ещё ребёнок и не может осознавать свои поступки! – продолжила завуч.
– Ингрид тоже нет четырнадцати, – вмешалась Антонина Алексеевна, которой уже надоели придирки Парика.
Тем временем Ингрид уже пришла в себя, но не могла вставить в перепалку ни слова. Впрочем, даже если бы она и сказала что-то, это немедленно использовали бы против неё.
– Так, в сложившейся ситуации я считаю, что: жилет просто зашить, детей отпустить, за пределы кабинета скандал не выносить. – Решение директора было простым и окончательным. – Или заводим дело на всех хулиганов.
Ингрид благодарила Бога, что мама не узнает о произошедшем. Алла Яковлевна, конечно, была не так довольна. Она выждала многозначительную паузу, медленно сняла очки и, отведя задумчиво глаза к окну, вкрадчиво произнесла:
– Что ж, воля ваша… Однако мой опыт говорит мне, что это ошибка. Очень большая ошибка… – Театральный прищур Аллы Яковлевны скорее походил на скорченную гримасу. – В нашей школе растёт настоящий криминальный элемент, но вы не послушали меня, старого и опытного специалиста. Вы ещё пожалеете, что не задавили преступника в лице этой, с вашего позволения, девочки…
В коридоре прозвенел звонок, классные руководители вывели своих подопечных из кабинета. Антонина Алексеевна взяла Ингрид за руку и посмотрела ей в глаза:
– Ингрид, что это было? Что ты опять учудила?
От обиды и унижения девочке хотелось плакать, но она с трудом сдерживала слёзы, которые в отместку жгли ей горло.
– Почему всё время виновата я? Почему если меня избили, то я виновата, потому что меня надо было побить, а если я кому дала сдачи, то я виновата, потому что нельзя драться?
– Ингрид, всё равно драться нельзя. Ты можешь кого-то покалечить, и человек потом останется инвалидом. Ты можешь испортить человеку всю жизнь.
С этим было трудно спорить, правда, Ингрид всё равно не понимала, почему ей портить жизнь можно кому угодно.
– Обещай мне, что ты больше ни с кем не полезешь в драку. – Классная смотрела на неё с доверием. – Ты должна быть выше этого.
– Обещаю, – с натянутой улыбкой процедила Ингрид.
Девочка отправилась на урок.
Когда она опозданием вошла в класс, одноклассники посмотрели на неё, как на героя дня. Сзади её ткнули острым карандашом и шёпотом спросили, правда ли, что она побила шестиклассника, была поймана лично Париком и теперь её посадят в СИЗО. Слухи распространялись гораздо быстрее, чем можно было себе представить, и обрастали интересными подробностями. Ещё неделю минимум вся школа будет шушукаться за её спиной и хихикать в кулачок.
Да, этот случай превзошёл все ожидания, и Карина, и Лена, и многие другие девочки и не только девочки из класса засыпали её вопросами, требуя подробностей. Ей не давали покоя ни в понедельник, ни во вторник, ни в другие дни.
А вот Шурик Пешкин, почуяв свою неуязвимость, теперь ходил за ней по пятам: норовил как бы случайно налететь на неё, отдавить ноги, бросить в неё чем-то грязным или тяжёлым, плюнуть сверху с лестницы или просто толкнуть. Он и его дружки поджидали Ингрид в рекреациях, не давая проходу, караулили возле туалетов, толкали под локоть в столовой, когда она несла компот, пытались пнуть её школьную сумку или просто ходили следом, глядя в упор и гаденько смеясь. Карина и Лена в такие моменты резко находили себе массу самых разных важных дел, оставляя Ингрид одну. Лена внезапно вспомнила, что в параллельном классе учится их бывшая одноклассница, той подарили плеер, поэтому к ней можно сходить и послушать любимую музыку. Карина неожиданно погрузилась в учёбу, что было для неё необычно. Ингрид осталась наедине с кружившим вокруг неё гнусом, избавиться от которого было не так-то просто.
В среду, когда классного руководителя не было на месте, в воздухе повеяло чем-то особенно неприятным. Во-первых, Шурик со своей компанией подкараулили её у школьного угла. Ингрид переходила жижу из грязи и опавших листьев, а ребята с воплями побежали на неё, планируя туда завалить. Чудом она сохранила равновесие, однако они так футболили жижу ногами, махая на Ингрид мешками со сменкой, что окатили грязью почти до лица. Проходившая недалеко от происшествия Алла Яковлевна покосилась на заляпанную Ингрид и с довольной ухмылкой сказала в след убегающим парням тоном довольной бабушки: «Ах, мальчишки, озорники», будто те ловко убежали от бешеной собаки. Ингрид кончиками пальцев вытащила из лужи сорванный с головы берет, с которого капала грязь. На куртке торчали яркие клочья из жижи из листьев тополя. Ингрид тяжело и горько вздохнула. Плакать хотелось, но не моглось.
А вот Ленка слёз не жалела, когда до упаду хохотала в фойе школы, глядя на одноклассницу. Та, как обычно, на смех ответила улыбкой, будто это действительно было весело. Она пошла в туалет стирать грязь с одежды, из-за чего еле успела на урок. После него девочка надеялась быстро перебежать к следующему нужному кабинету, но на лестнице столкнулась снова с этой компанией. Они умели пользоваться доской расписания, знали, в каком классе она учится, и быстро находили её в школе.
– Камень, – начал Шурик.
– Каме-е-ень, – подхватили его дружки и на разные лады стали растягивать её прозвище, – Ка-а-а-а-амень, Ка-ка-камень, Какашмень!..
Их очень забавляло, что они разузнали кличку Ингрид, которая прижилась к ней уже давно, и теперь превращали это слово в в другие, насколько хватало фантазии. Ингрид шла, мрачнея шаг от шага. Карину и Лену, которые выходили с ней из класса, как ветром сдуло. Терпение Ингрид трещало по швам, она понимала, что им никогда не надоест издеваться. Если дать слабый отпор, то это их только раззадорит, а если сильный, то за углом точно будет стоять Алла Яковлевна.
Как хорошо, что сейчас по расписанию история, а учитель истории разрешает во время перемены сидеть в классе. А уж если сказать, что цветы хочешь полить и помыть доску – так тем более. Здесь, в холодном свежем классе можно было перевести дух и заняться своими делами. Ингрид устало плюхнулась за парту, рядом нарисовалась Ленка.
– Фу, оборзела эта мелкота, – как бы сочувственно протянула она.
Ингрид не хотелось ей ничего
